Поход в кино как терапия
Инесе Понелис
Кадр из фильма "Человек-невидимка" (2020)
Мы можем сколько угодно любоваться хэппи-эндами в разнообразных мелодрамах, а то и вовсе диснеевскими мультфильмами. Однако то, чему нас учит кино, далеко не всегда хорошо — и далеко не всегда бесполезно.
Превратившись из искусства в развлечение, кинематограф стал одновременно более — и менее — рефлексивным.
Когда речь идет, например, о Старом Голливуде 30-40-х годов, то это всегда фильмы, рефлексирующие на тему ценности жизни и простых радостей.
Например, «Встреть меня в Сент-Луисе» (1944) — мелодрама-мюзикл про чудесное семейство: отец бизнесмен, мать домохозяйка и несколько прекрасных дочерей.. Когда отцу предлагают работать в Нью-Йорке, всем членам семьи приходится срочно менять свои планы, а девушкам - и вовсе отказаться от первой влюбленности, а кому-то, вероятно, и от скорого замужества... Однако семья справляется с этой сложной ситуацией, ведь на первом месте — счастье и любовь. И только один персонаж напоминает о том, в какое время был снят фильм: младшая из героинь постоянно задает вопросы о смерти, а ее куклы периодически переживают похороны.
Например, «Встреть меня в Сент-Луисе» (1944) — мелодрама-мюзикл про чудесное семейство: отец бизнесмен, мать домохозяйка и несколько прекрасных дочерей.. Когда отцу предлагают работать в Нью-Йорке, всем членам семьи приходится срочно менять свои планы, а девушкам - и вовсе отказаться от первой влюбленности, а кому-то, вероятно, и от скорого замужества... Однако семья справляется с этой сложной ситуацией, ведь на первом месте — счастье и любовь. И только один персонаж напоминает о том, в какое время был снят фильм: младшая из героинь постоянно задает вопросы о смерти, а ее куклы периодически переживают похороны.
Или «Эта замечательная жизнь» (1946) по рассказу «Величайший подарок». Она знакомит зрителя с Джорджем: отец семейства погряз в проблемах и неудачах, так что в канун Рождества только и мысли что о самоубийстве. В этих мыслях Джорджа застает ангел и, дабы переубедить подопечного, показывает ему мир, в котором тот никогда не рождался. Это долгое путешествие, полное грустных воспоминаний близких людей о том, чего никогда не было и быть не могло. И, переполненный любовью и сочувствием к семье, Джордж отказывается от опрометчивого решения прыгнуть с моста — и возвращается домой, полный осознания, что невзгоды носят временный характер. Этот фильм о том, что, как бы ни было все плохо, остается жизнь. И, пока человек жив, остальное уж как-нибудь можно исправить. А что вообще может быть ценнее жизни — особенно в 1946 году?
Итак, кино снималось с учетом веяний времени, с учетом исторических событий и культурных сдвигов: от немого к озвученному, от черно-белого к цветному, от мюзиклов к нуару, от мюзиклов с Джуди Гарлэнд к хичкоковским детективам — и так далее. И многие культовые картины являлись очевидным прямым или вывернутым наизнанку отражением реальности — событий, происходящих в стране или в мире.
Кино — это искусство не столько созерцательное, сколько рефлексивное: оно вовлекает зрителя в некое взаимодействие, вызывает отклик, реакцию.
Однако, чем ближе 21 век, тем ближе и совершенно иной тип кино, в котором, кажется, не осталось места для рефлексии. Точнее, она принимает совершенно иную форму, ведь кино теперь — это аттракцион, где супергерои сталкиваются с нечеловеческими проблемами и решают их нечеловеческим способом. В этот момент любой зритель мысленно перекладывает ответственность на того самого парня в трико, и на пару часов во время просмотра мир оказывается спасенным: нет беспокойства ни об экологии, ни о бездомных — вообще нет беспокойства, потому что есть герой, который всех спасет и все решит.
Кроме того, если на экране происходят трагические вещи, после увиденного любой отнесется иначе к личным проблемам. Если же речь идет о сказочных или мультипликационных фильмах, то зритель и вовсе уходит с ними от реальности. Это как сон или книга: увлекаешься и на какое-то время просто забываешь о собственных неурядицах. Ту же роль играют, как ни странно, хорроры и триллеры. Микропотрясение во время просмотра пугающих или жестоких картин каким-то неведомым образом выравнивает баланс. Адреналин, который выбрасывается в кровь в тот момент, когда какой-нибудь Джейсон бросается из-за угла на свою жертву с бензопилой, выравнивается ощущением умиротворения и спокойствия, когда тот же Джейсон оказывается побежден. Завершение таких фильмов после полуторачасового напряжения приносит удовольствие уже тем, что стресс закончился, реальный мир не такой страшный, убийца больше никому не навредит.
Если немного отойти в сторону от темы кино и подумать, какие еще есть эмоциональные «аттракционы» в наше время, на ум сразу приходят игры. Компьютерные игры или приставки тоже «забирают» пользователя в другой мир, в котором помогают справиться с какими-то непростыми эпизодами и даже травмами. Об этом даже создан подкаст под названием «Эскейп» (от англ. escape - побег, выход).
Однако развлекательное кино может транслировать и некорректный или попросту нежизнеспособный паттерн, который выглядит хорошо на экране лишь до тех пор, пока зритель не подвергнет его даже самому поверхностному анализу.
«Чудо-женщина 1984» (2020)
Новый супергеройский блокбастер «Чудо-женщина 1984» из числа таких фильмов. Пока на дворе бушует коронавирус и что там ещё принёс миру 2020-й, очень хочется сбежать в какую-то другую реальность, где зло (вполне себе конкретное, хотя и вызывающее кучу вопросов) будет наказано, а люди — счастливы. Но, если присмотреться, с экрана не самым аккуратным образом в качестве панацеи провозглашается отказ от личных интересов. Не от каких-то там «хотелок», а от любви, например. То есть, всё, конечно, будет и должно быть хорошо, но при этом каждый должен утратить или даже добровольно отказаться от действительно важных вещей.
То ли это кино, на котором можно отвлечься от насущного? Пожалуй, нет. Как бы красиво и мастерски оно ни было снято. Этот супергеройский аттракцион может ненадолго выдернуть вас из реальности, но взамен предложит не самую здоровую её альтернативу. Вот тут-то и начинается путаница, и в итоге каждый выбирает для себя те картины, которые положительно повлияют на настроение или вызовут должный эмоциональный отклик. Но перед любым кинопросмотром стоит оценить, какой посыл он будет транслировать. Кино — это уже давно не поход на единственный премьерный сеанс, не повод для попкорна или фоновая заставка к встрече с друзьями. Вспомните, сколько времени занимает выбор фильма на вечер!
Если бы всем было всё равно, ни критиков, ни киноманов не существовало бы в принципе.
В нашу жизнь уже давно пробрались образы, которые когда-то жили лишь на экране. Порой мы не замечаем, как цитируем персонажей, которых, вероятно, даже не видели — просто потому, что их слова превратились в поговорку, шутку, фразеологизм даже в каком-то смысле. Поколение 90-х росло на «диснеевских» мульфильмах, где принцессы спасались от злодеев, а простые девушки выходили замуж за принцев с одинаковой частотой. И с самой первой мультипликационной экранизации — «Белоснежки» 1937 года — любовь или, даже, скорее, привычка к хэппи-эндам прочно засела в головах целых поколений. Хэппи-энд — это ведь хорошо, разве нет?
Если это лишь одна из версий развития событий, то почему бы и нет. Но если это единственный возможный финал, то он совсем не так безобиден, как кажется на первый взгляд. Мы привыкаем к паттерну, в котором события развиваются до счастливого конца и «жили долго и счастливо». Часто ли так происходит в жизни? Всегда ли есть храбрый принц — да и просто принц, да и просто парень — готовый ради возлюбленной на подвиги? Можно долго верить в сказки со счастливым концом, но выживать с этой верой в реальном мире сложно. И хорошо, что последние десятилетия в центре сюжета (отчасти в угоду феминистическим веяниям современности) чаще оказывается одинокий главный герой или простая девчонка. И всё же, «заканчивают» они неизбежно хорошо. Но Спящая Красавица, она же Аврора, наконец, обретает не любовь, а семью в лице Малефисенты. Правда, такого рода историй пока немного. Потому что зритель привык к другому. Ведь много десятилетий подряд его приучали к совершенно другому паттерну: женщины подчиняются мужчинам, принцессам нужна свадьба, простым девушкам — принцы и так далее.
Есть и обратный пример. Когда кино вскрывает проблему, и она, наконец, становится реальной и осязаемой, такой, которую важно заметить, а затем необходимо решить. Благодаря такому кино, к слову, психология пополняется новыми понятиями.
Есть и обратный пример. Когда кино вскрывает проблему, и она, наконец, становится реальной и осязаемой, такой, которую важно заметить, а затем необходимо решить. Благодаря такому кино, к слову, психология пополняется новыми понятиями.
«Газовый свет» (1944)
Термин «газлайтинг» имеет кинематографические корни: до экранизации одноименной пьесы Патрика Гамильтона (в Штатах известна как «Улица ангелов») в 1940 году его не существовало.
Существовало простое газовое освещение (gas lighting) домов до всеобщей электрификации. Газовые лампы давали очень слабый свет, и, если в доме в какой-то из комнат горел свет, то он начинал мерцать и слабеть, как только газ включался в любом другом помещении. Именно на мерцании газового света и построена драма «Газлайтинга».
Кстати, экранизаций у пьесы две: британская (1940) и американская (1944). Канонической считается именно голливудская картина, в которой главную роль исполнила Ингрид Бергман. По сюжету некто Грегори манипулирует женой Паулой с целью убедить её в том, что она сходит с ума. Использует он для этого нестабильный газовый свет. Когда пара оказывается в семейном особняке Паулы, начинают происходить странные вещи. Но дело лишь в том, что Грегори пытается добраться до фамильных ценностей. Каждый раз, когда он в поисках заходит в разные комнаты, Паула замечает, что газовый свет начинает мерцать. Но когда женщина озвучивает это мужу, он убеждает её в том, что это иллюзия, и на самом деле свет горит ровно, а вот с самой Паулой что-то не так.
Существовало простое газовое освещение (gas lighting) домов до всеобщей электрификации. Газовые лампы давали очень слабый свет, и, если в доме в какой-то из комнат горел свет, то он начинал мерцать и слабеть, как только газ включался в любом другом помещении. Именно на мерцании газового света и построена драма «Газлайтинга».
Кстати, экранизаций у пьесы две: британская (1940) и американская (1944). Канонической считается именно голливудская картина, в которой главную роль исполнила Ингрид Бергман. По сюжету некто Грегори манипулирует женой Паулой с целью убедить её в том, что она сходит с ума. Использует он для этого нестабильный газовый свет. Когда пара оказывается в семейном особняке Паулы, начинают происходить странные вещи. Но дело лишь в том, что Грегори пытается добраться до фамильных ценностей. Каждый раз, когда он в поисках заходит в разные комнаты, Паула замечает, что газовый свет начинает мерцать. Но когда женщина озвучивает это мужу, он убеждает её в том, что это иллюзия, и на самом деле свет горит ровно, а вот с самой Паулой что-то не так.
Суть газлайтинга как вида манипуляции/тирании в том, что абьюзер заставляет жертву сомневаться в увиденном, услышанном, сказанном. При этом либо близкий людей у жертвы нет, либо ближайшее окружение попросту не замечает подобного поведения, или, что ещё хуже, верит абьюзеру. Таким образом, жертва утрачивает связь с реальностью и какую-то стабильность, так как, находясь преимущественно один-на-один с абьюзером не может получить подтверждение своим догадкам или даже увиденному. Постепенно жертва убеждается в том, что действительно себе верить не может, сомневается в ясности своего разума и — верит абьюзеру. А тот, в свою очередь, получает над жертвой полную власть и может манипулировать человеком как угодно.
«Человек-невидимка» (2020)
Свежайший кинопример газлайтинга — новая версия «Человека-невидимки» с Элизабет Мосс в главной роли, вышедшая на экраны в начале года. В этой картине газлайтинг изображён максимально негативно и, вдобавок, абьюзер по сюжету не ограничивается психологической игрой: всё заходит гораздо дальше.
В таких случаях можно считать кино источником доступного и наглядного примера, «что такое плохо». Если человек не может рассмотреть в своей жизни негативную или даже опасную ситуацию, он сможет примерить к себе историю о далеких, незнакомых и несуществующих людях. И такой пример может оказать на него гораздо больше влияния, нежели советы друзей или вопросы обеспокоенных близких. Тогда кино можно считать удобным и «быстрым» инструментом для донесения важной информации.
Даже если это не про хэппи-энд и не про принцесс.
Даже если это не про хэппи-энд и не про принцесс.
