Так это шутки филологов. По-английски ink — чернила, но само слово образовано от существительного «мелькание», то есть обозначает что-то мелькнувшее или едва заметное. А еще это каламбур для избранных, конечно, потому что была такая древняя норманнская династия — Инглинги.

Это мужчины того самого «потерянного поколения», которые собираются в пабе не чтобы утопить свои печали в хмеле, а чтобы создать новые миры. Не потому что их не устраивает реальный (хотя и тут не без этого), а потому что, будучи христианами, они мечтают о мире, полном христианской морали и добродетели. Ну и еще они настоящие гики своего времени.

Присаживайтесь за стол, закажите себе кружечку эля (закуски лучше не берите, они тут так себе) и начинайте слушать. Вон там с краю сидит Оуэн Барфилд, писатель и, как и полагается, филолог. Его приемная дочь Люси, которая любит заглядывать в платяные шкафы, не то что еще не знает о своем грядущем путешествии в Нарнию, а даже не родилась. Поближе к камину устроился Чарльз Уильямс, писатель и поэт. Бедняга Чарльз так и не получил высшего образования, а свою карьеру начал корректором в типографии Оксфордского университета. Он еще тоже не знает, что за свои многолетние заслуги получит почетную степень магистра искусств.

Толкин помог Льюису обрести веру в Бога, а Льюис помог Толкину обрести веру в свой литературный талант. Толкин читал Льюису вслух отрывки из «Сильмариллиона», а тот слушал и давал советы — что само по себе подвиг. Среди советов была и рекомендация закончить книгу как можно скорее и отдать в печать, но тут снова коса нашла на камень — профессор Толкин отличался склонностью к долгой и скрупулезной работе. На одного только «Властелина Колец» у него ушло 18 лет, потому что продумать нужно было все: языки, движение луны на небе, карты и даже лексику в тексте. Многие читатели знают, что в романе неспроста не упоминаются слова «tobacco» и «potato»: они романского происхождения, а история требовала германских корней. Льюис же написал все «Хроники Нарнии» за 6 лет. Они-то и стали яблоком раздора между друзьями.

Но, конечно, многие претензии Толкина были небезосновательны. Проблема с чтением «Хроник Нарнии» начинается уже при выборе первой книги. Признайтесь, вы тоже считаете, что первым романом цикла является «Лев, колдунья и платяной шкаф»? Оказывается, о сотворении Нарнии, появлении в ней колдуньи и происхождении платяного шкафа рассказывает предпоследняя книга цикла «Племянник чародея». Запутаться очень легко, ведь «Лев, колдунья и волшебный шкаф» действительно похожа на начало большой истории.

Впрочем, филологу тут тоже есть, где разгуляться. Образ Аслана — это переосмысление христианской идеи «образа и подобия». Ну а как еще мог бы выглядеть Бог в мире зверей? Не улиткой же он будет. А если серьезно, еще в Ветхом завете Иисус Христос назван Львом от колена Иудина.

Белая колдунья, конечно, тоже не та Снежная королева, которой ее иногда пытаются представить. Ее история схожа с сюжетом «Королевы фей» Спенсера. Подобно Дуэссе Спенсера она пытается соблазнить сначала Дигори — яблоком, а потом Эдмунда — восточными сладостями. Так же, как и королева Спенсера — аллегория славы, она описывается не просто пугающей, но и невообразимо красивой. Есть сходство мотивов и с поэмой Мильтона «Потерянный рай». И там и там сотворение мира происходит с помощью песни. Кстати, этот же сюжет встречается в «Сильмариллионе» Толкина. И это только самые очевидные связи. Для исследователей литературы «Хроники Нарнии» всегда представляли большой интерес.

Вот и Льюис сотворил свой собственный мир, или, если хотите, миф из того материала, который любил и которым искусно владел. Будет большим заблуждением называть «Хроники Нарнии» сказочкой о боге для детей. Все-таки Льюис был богословом, профессором и просто интеллектуалом, поэтому во всех своих произведениях и проповедях пытался донести идеи куда более глубокие и сложные, нежели пересказ Библии.