«Посмотрите на меня. Я живу в другом мире — мире снов и забвения. Люди принимают наркотики, чтобы добиться подобной свободы от своих повседневных забот. Я никогда не нуждался в них. Мой наркотик — искусство.»
Роман Петрович Тыртов, известный художник и модельер под псевдонимом Эрте, родился в 1892 году в Петербурге. Отец Романа, адмирал Петр Иванович Тыртов, служил начальником Морского инженерного училища. Мальчик должен был продолжить многолетнюю семейную традицию — служить на флоте. Однако карнавальный Петербург того времени захватил душу Романа и лёг в основу всего его творчества.
Свой первый модный эскиз Эрте создал, когда ему было шесть лет. Это был рисунок дамы в вечернем чёрном платье. Его мама отнесла работу своей портнихе, и костюм вызвал немало восхищения и вопросов о кутюрье.
Частыми гостями дома Тыртовых были знаменитые художники, композиторы, танцоры. Они убеждали родителей — у мальчика настоящий талант. Под гнётом профессионального мнения сдавался даже отец. Римский-Корсаков настоял, на том, что Роману нужно заниматься музыкой и посещать театр. Танцами он занимался с солисткой Мариинского театра Марией Петипа. Мать поддерживала Романа: она записала его в студию живописи Ильи Репина, платила за уроки, покупала холсты и краски, не боялась шить платья, которые он придумывал.
Эрте с ужасом вспоминал о днях, проведённых в гимназии. И с каждым уроком убеждался, что искусство — это его призвание. Да и как в атмосфере творчества и духовного процветания Петербурга он мог стать моряком? Отцу и деду пришлось забыть о династии и смириться, что мальчик пренебрежёт приказами капитанов и посвятит свою жизнь моде и творчеству.
Его первые работы появились в «Дамском журнале». Он иллюстрировал баллады и романы, которые печатались на страницах известного в то время издания для женщин.
В подарок от отца на совершеннолетие Роман выбрал заграничный паспорт. В 1912 году девятнадцатилетний Тыртов навсегда оставил Россию. Он не взял с собой ни фамилию, ни эскизы, только воспоминания о детстве, матери и юности, проведённой в гимназии. В Париж он въехал уже как Эрте. Псевдоним был взят, «чтобы не пятнать честь и достоинство своей фамилии» и состоял из букв его инициалов с приставкой «Э» — произношение на французский манер.
В Париже Роман устроился на работу в маленький модный дом «Каролин», однако хозяйка выгнала его со словами: «Молодой человек, занимайтесь в жизни чем угодно, но никогда больше не пытайтесь стать художником по костюмам. Из этого у вас ничего не получится».
В порыве отчаяния он отправил свои эскизы самому влиятельному человеку в индустрии моды — Полю Пуаре. Спустя несколько дней Эрте получил письмо с предложением о сотрудничестве.
В 1913-1914 гг. они вместе работали над созданием костюмов для спектаклей «Шахерезада», «Клеопатра», «Жар-птица». Полю нравилось, как Эрте воплощал его идеи — его техника и краски были особенными. Пуаре не остался в долгу и открыл перед молодым человеком мир моды и роскоши французской элиты. До начала войны Эрте продолжает разрабатывать и воплощать эскизы платьев и костюмов. Он считает это занятие делом всей своей жизни.
Эрте — представитель стиля арт-деко. Это стиль оформления интерьера, изделий декоративного и прикладного искусства, ювелирных украшений, моделирования одежды, а также дизайна промышленной продукции и прикладной графики, сочетающий в себе классичность, симметричность и прямолинейность.
«Каждый человек считает необходимым сделать себя как можно более привлекательным. Немногие из нас рождаются красивыми. Одежда — своего рода алхимия», — говорил Эрте.
Война заставила весь Париж остановить погоню за модой.
Молодое дарование в надежде заработать деньги решается сотрудничать с журналами США. Ему сделали предложение сразу два самых знаменитых издания того времени — Vogue и Harper’s Bazaar. Эрте бросил жребий, который решил его судьбу. Он подписал долгосрочный контракт с Harper’s Bazaar.
Первую обложку Эрте нарисовал для январского номера за 1915 год. С тех пор Эрте создал 250 уникальных обложек Harper’s Bazaar, не считая двух с половиной тысяч рисунков и набросков, появившихся на страницах этого журнала за более чем двадцать лет сотрудничества. Владелец Harper’s Bazaar, легендарный медиа-магнат Уильям Херст, восклицал: «Чем бы был наш журнал без обложек Эрте?»
На обложке декабрьского номера 1932 года изображена женщина из русских сказок, которые так любил Эрте в детстве. Кокошник, красные губы, обильная вышивка на наряде являются запоминающимися элементами русской культуры. Кажется, что перед нами сама предстала сама зима.
Влияние стиля арт-деко можно было проследить во всех сферах жизни. Да и сам Эрте был главным представителем этого направления во Франции. Так и на обложках Эрте мы нередко видим красивых дам с характерными элементами: платье ниже колена, смещённая линия талии вниз, чтобы сделать фигуру стройнее, пышные рукава и обильные украшения.
В 1977 году была напечатана серия работ «Алфавит», которая стала визитной карточкой Эрте. Работа над этой серией продолжалась с 1924 года. Все буквы будут завершены только к тому времени, когда Эрте исполнится 90 лет.
Началом нового взлёта стала выставка в нью-йоркской Grosvenor Gallery, которую организовал для Эрте его друг, лондонский арт-дилер Эрик Эсторик — видный специалист по искусству начала двадцатого века. Выставка пользовалась феноменальным успехом — на ней были все знаменитости Нью-Йорка и Голливуда. После закрытия стало известно, что музей Метрополитен купил 170 работ Эрте. «Это был беспрецедентный случай — купить полную экспозицию ныне здравствующего художника» — сказал сам автор работ.
Пригласительные билеты на свои похороны Эрте заблаговременно оформил сам — они рассылались по составленному им списку, и все мелочи церемонии были так же продуманы им заранее. Даже роскошный гроб был выполнен по его собственному эскизу: красное дерево, отделанное цветочными венками в стиле арт-деко.
Вот такой он был — сын морского инженера из Санкт-Петербурга.
